Плоды Минпросвещения

Формирование странного списка с рубриками «Полководцы святой Руси» и «Zа наших» с неким Шороховым вместо Шолохова совпало с инициативами введения «Разговоров о важном» в детских садах и обучения песням Шамана и Газманова в школах и дошкольных учреждениях. 

Право слово, уж лучше, как в 1970-е годы, петь «То березка, то рябина» в детском саду и «El pueblo unido jamas sera vencido» в школе, чем «Я русский, и я иду до конца» или «Есаул, есаул» (или о чём там ещё поет Газманов). По крайней мере, в советских списках патриотической литературы и песенной практики был образовательный смысл.

Если выбирать между «Война. Мифы СССР» Мединского и «Малой землёй» Брежнева, я бы, без сомнения, голосовал за Леонида Ильича. Всё-таки эту книгу писали достойные гострайтеры. А на месте Министерства просвещения, в том числе в рамках восстановления традиционных ценностей, я бы обратился к советскому наследию, и не только общеизвестному классическому. 

Если, например, нужно воспитать ненависть к внутреннему врагу, можно изучить опыт конца 1930-х. Могу поделиться шедеврами из моей личной домашней коллекции детских книг и журналов.

Учитесь, методологи:

Враги нашей жизни, враги миллионов, —
Ползли к нам троцкистские банды шпионов,
Бухаринцы, хитрые змеи болот,
Националистов озлобленный сброд.
Они ликовали, неся нам оковы,
Но звери попались в капканы Ежова.
Великого Сталина преданный друг,
Ежов разорвал их предательский круг.
Раскрыта змеиная, вражья порода
Глазами Ежова — глазами народа.
Всех змей ядовитых Ежов подстерег
И выкурил гадов из нор и берлог.
Разгромлена вся скорпионья порода
Руками Ежова — руками народа.

«Мурзилка», №4, апрель 1938-го
Автор неизвестен, стих имеет характер редакционной передовицы.

Отдельные депутаты Госдумы, стремящиеся прививать традиционные ценности младенцам с момента рождения (что почти удается, когда несчастным водружают на головы пилотки), как, впрочем, и Минпрос, утверждают, что основы любви к Путину и тысячелетней истории закладываются с первых дней жизни. Тогда есть шанс, что спустя годы юноши и девушки, входящие во взрослую жизнь, станут солдатами или мастерами готовых металлических изделий.

Опыт сразу нескольких поколений советских детей показывает, что такое массированное духовное государственное насилие и всепоглощающая индоктринация не всегда достигали требуемого результата, воспитывая в молодых людях двойное сознание и цинизм. 

К тому же самоедство «элит», свойственное и сегодняшнему истеблишменту, не позволяло смотреть на мир исключительно «глазами Ежова»: эти самые глаза всё время менялись, а детское сознание не успевало зафиксировать калейдоскоп меняющихся фамилий, исчезающих комиссаров и поправок к Большой и Малой советским энциклопедиям. 

Утверждённые недавно Путиным «Основы языковой политики» тоже нуждаются в пропаганде среди лиц детского возраста. В частности, нужно доносить мысли о многонациональном характере восстанавливаемой империи. Грузия пока не вернулась в родную гавань, но можно обратиться к уже упомянутому номеру «Мурзилки» и немного ретроспективно помечтать, прочитав стихотворение известного в то время поэта Николая Берендгофа о том, как девочка из историко-географической области Карталинии (там и Тбилиси, и Боржоми, а главное — Гори) ткала ковровый портрет товарища Сталина.

В условиях возвращения элементов сталинщины в текущую политику и повсеместного осквернения памяти жертв репрессий это произведение получает особое звучание. Не говоря уже о том, что это образец для Минпроса и фантазий Госдумы о содержании «Разговоров» (и песен) о «важном».

Фрагмент свидетельствует о неутомимости девочки-подростка в освоении традиционного женского занятия и прославления первого лица государства: 

С ясной зорькой просыпалась,
За кольцом плела кольцо,
Чтоб с ковра мне улыбалось
Ненаглядное лицо.

Прошел год в такого рода полезных занятиях. И вот:

Минул год, и предрассветный
Ветер мне шепнул: «Пора!»
Вождь улыбкой мне ответил
С драгоценного ковра.

Есть некоторая недоговоренность в этом стихотворении. Опыт этого типа поэзии можно перенять в рамках пропаганды выплат беременным старшеклассницам — общенародное же дело, как говорила В.И. Матвиенко, дело «демографического спецназа». 

Впрочем, разбираемое стихотворение заканчивается лишь дистанционным контактом: «Вождь привет мне посылает / Из далёкого Кремля». 

Поскольку кампания против космополитов в 1938-м ещё не вполне началась, в «Мурзилке» публиковался стих Х. Левиной в «переводе с еврейского», где пятилетний еврейский мальчик предлагает руководителю государства свои услуги в качестве часового, ибо: 

Я секрет один подслушал:
Враг задумал воевать!
А тебе, быть может, нужен
Очень храбрый часовой,
Чтобы ночью, в слякоть, стужу,
Пост не бросил боевой?

В моей личной коллекции немало таких замечательных журналов, включая «Чиж» и «Ёж», где меньше воспитательной литературы и больше образцов замечательной детской поэзии и иллюстраций. Но и там можно кое-что найти про врагов.

А вот другой полезный опытный экземпляр — Сергей Михалков, поэма «Миша Корольков» с первоклассными рисунками Константина Ротова. Год спустя, в 1940-м, знаменитого художника посадят. Это произведение о мальчике-герое, который попал на допрос к японцам. Опять же, актуально с учетом того, что приближается день победы над японскими милитаристами, и Япония относится к категории «недружественных» государств. История спасения пионера не до конца ясна, но это не имеет значения, потому что хозяин Кремля творит чудеса: 

В небе звёзды меркнуть стали.
На дворе светло, как днём.
Говорит товарищ Сталин:
— Всех товарищей вернём!

Сергей Михалков был большим мастером идеологически выверенного стиха, в доступной форме доносящего суть политики высшего руководства не только для детей, но и для взрослых. 

Вот, например, описание им ядерной доктрины, которое вполне подойдёт и для разъяснения массам её сегодняшнего варианта: 

Сообщало миру ТАСС,
Просто, скромно, без апломба,
Что, мол, атомная бомба —
Есть у вас и есть у нас!
Да-с!

Или вот так, как в 1951-м году, не в «Мурзилке», но в «Правде»: 

Бомбы будут! Бомбы — есть!
Это надо всем учесть.
Но не входит в наши планы
Покорять другие страны.
Ни британцев,
Ни германцев,
Ни голландцев —
Да, да, да!
Вы не бойтесь,
Успокойтесь,
Не волнуйтесь, господа!

Кажется, примерно такими несложными словами разъясняли политику партии и правительства Стивену Уиткоффу…

Кампанию по национализации частных предприятий тоже можно объяснять ребятне в доступной стихотворной форме. И здесь снова не обойтись без Сергея Владимировича: 

И из мешков зерно бежит
Не в закрома купцу.
И Днепрогэс принадлежит
Не частному лицу.

А если пытливая детвора захочет узнать про изъяны западного мира, снова можно обратиться к наследию Михалкова-старшего. Правда, сейчас временно стихи про Америку не слишком в кассу, но могут пригодиться на случай, если Трамп всё-таки введёт санкции, и отношения опять испортятся: 

Чтоб никто из иностранцев
Страшной правды не узнал,
Издают американцы
Многокрасочный журнал.

Ну, ничего. Мы отвечаем контрпропагандой. Например, уязвляем их доллар. На его хвастливое заявление:

Я всё могу купить, чего ни пожелаю,
Одних я жалую, других — казнить велю,
Я видел Грецию, я побывал в Китае, —
Сравниться ли со мной какому-то рублю?

наша говорящая национальная валюта в интерпретации Михалкова отвечает:

А я народный рубль, и я в руках народа,
Который строит мир и к миру мир зовёт,
И всем врагам назло я крепну год от года.
А ну, посторонись — Советский рубль идёт!

Развёрнутая кампания против «иностранных агентов» тоже нуждается в разъяснении детям младшего школьного возраста. И здесь подспорьем станет одно из стихотворений Агнии Барто, у которой не так много пропагандистской лирики, но яркие образцы всё-таки попадаются. 

«Иноагент» — это аналог то ли шпиона, то ли клеветника, выискивающего дискредитирующую информацию. В предлагаемых в качестве образца для Минпроса строках тоже фигурирует Америка, но не могла же Агния Львовна предвидеть встречу Путина и Трампа в Анкоридже: 

Подошёл вчера к ребятам
На московском скверике
Некто с фотоаппаратом,
Некто из Америки.

«Иноагент» в клеветнических целях хотел сфотографировать на московских улицах грустных советских детей. Но у него ничего не вышло — дети раскусили замысел наймита:

Детвора хохочет громко,
Сорвалась, не вышла съёмка.
И теперь народ ребячий
Говорит на скверике:
— Поглядите, Алик плачет.
Снимут для Америки.

Главное, подражая в ходе воспитательной работы Барто и объявляя тендер на стихи про «иноагентов», не забыть поменять Америку на Европу. И иметь запасной вариант на случай ухудшения отношений с США. 

Вот как надо работать на ниве пропаганды — есть опыт, есть оставленное предыдущими поколениями наследие. Есть чем пополнять перечни патриотической воспитательной литературы — пора припасть к истокам и корням! 

Так поможем нашей власти
В городах и на селе
Добывать народу счастье
На родной своей земле!

Лучше Сергея Владимировича не скажешь.