Надо продолжать делать то, к чему мы призваны: думать и говорить правду

Миссией закрытого в 2023 году российскими властями Сахаровского центра было сохранение памяти о сопротивлении тоталитарному режиму, поддержка гражданского общества и правозащитного движения. В условиях репрессий и агрессивной войны, которую ведет Россия, наша аудитория изменилась, а миссия осталась прежней. Сергей Лукашевский, руководитель проекта «Страна и мир. Sakharov Review» и директор Сахаровского центра с 2008 по 2023 год, рассказывает о том, зачем нужно переосмысление российской истории и культуры, о причинах репрессий и о том, что может стать точкой кристаллизации для гражданского общества.

Истончение ткани терпения выразится не в протестах, оно выразится в усталости материала

Спустя почти два года после начала войны в Украине российская бюрократическая система вполне устойчива. Ее наиболее работоспособными частями стали не силовики, а финансово-экономические власти и гражданское чиновничество. Региональная и муниципальная бюрократия предотвратила административный коллапс и исполнительскую дисфункцию.

Россия — территория пустоты

С началом войны мы потеряли прошлое, постсоветские 30 лет. Мы оказались в человеческом тупике, когда множество людей опасается брать на себя ответственность и думать «в отсутствие начальника». Путин воспользовался тем, что общество не смогло договориться. Теперь надежды на позитивные изменения связаны только с покаянием перед украинским народом.

Винтики путинской политики: несамостоятельные российские элиты

С начала войны российская элита стала номенклатурой — служилой прослойкой, зависящей от начальника. Западные санкции заперли элиты в России, что способствовало их консолидации вокруг вождя. Олигархический бизнес, напуганный серией внезапных смертей топ-менеджеров, превращается в «красных директоров» 1990-х.

Россия уже изменила мировой порядок

За два года войны России удалось создать глобальный раскол там, где должно было царить глобальное единодушие. Самим фактом длительной войны Путину удалось отодвинуть разные части мира друг от друга.

Имитация фашизма и конец идеологии

Распространено мнение, что идеологические режимы страшнее неидеологических. Отсюда попытки найти идеологию, которая бы объясняла агрессивную войну России с Украиной. Но похоже, что именно конец идеологии, отсутствие идеологии как некоей стройной системы, позволило Путину начать и вести эту войну.

Легкий авторитаризм никогда не заканчивается демократией

Апеллируя к фантомным имперским обидам, Путин разбудил тоталитарные инстинкты общества.

Мобилизовывать в экономике больше нечего

Война в Украине и западные санкции не привели к падению ВВП в России. За два года Кремль научился обходить наложенные на него экономические ограничения, выстроил схемы импорта технологических товаров из третьих стран и сумел отладить механизм борьбы с инфляцией. Все это значит, что деньги у Путина есть: он будет тратить их на продолжение войны и без всякой пользы для уровня жизни российских граждан.

Империя Москвы: новейшие технологии и архаическая идеология

Совершив после краха СССР консервативный поворот, Россия оживила империалистическую традицию и превратила Москву в имперский город-метрополию, который при помощи финансов, тайной полиции и пропаганды управляет страной как колониальная администрация.

Четыре мифа о России: как и почему не надо смотреть на Россию глазами Владимира Путина

В то время как путинский режим занят активной фашизацией общественного пространства и продвижением мифологии «антизападной» исторической миссии России, либеральная и оппозиционная часть общества формирует свои конструкты и мифы в поисках объяснения происходящего. В результате исторический фатализм оппозиционной мифологии выглядит порой зеркальным отражением путинистской.